Эпидемия.

После глобальных катаклизмов и  войн многие города и населенные пункты будут разрушены. Недостаток питьевой воды, качественных продуктов питания, антисанитарные условия существования людей, приведут к тому, что неизбежно вспыхнут эпидемии различных заболеваний. Появятся новые виды инфекций, которые еще не известны врачам и убивающих почти мгновенно. Согласно видениям сновидцев, человечеству предстоит пережить еще и эту ужасную беду.

Ysuke. Начали сниться предапокалипстические сны (тьфу, ну и слово, однако). В основном про войну в недалеком будущем. Постоянно снится, что летом вся Европа горит, везде взрывы, какие-то катаклизмы. Одним словом, жуть. Если нет взрывов и войн, мне снится, что я остался практически один, многие умерли, мой универ перестал работать, т.к. практически все студенты и профессора умерли. Какая-то странная болезнь, человек просто падает замертво и все. Выжили единицы. Город практически пуст. И вот собственно последние 4 дня мне снится только это, знаете, я просто не хочу ложиться спать, ибо не хочется переживать Конец Света еще раз.

Руслан Милокост. Украина. Киевская обл. Здравствуйте! Прочитал некоторые из ваших статей и решил тоже рассказать о своих снах. Очень надеюсь, что они непророческие, хотя большинство моих снов уже сбылись. Эти сны примерно 20-ти летней давности, которые мне снились в детстве.

 Мне снились мёртвые города, в которых почти всё население вымерло после какой-то эпидемии. Оставшиеся в живых прятались по подвалам, боясь заразиться. Я, спасаясь бегством, пытался покинуть город, при этом используя брошенную на улице технику.
 В общем, сны были похожи на сценарий фильма «28 недель спустя», хоть и снились за 20 лет до появления фильма. 

Tapy. Эпидемия была на планете, все покрывались сыпью и умирали, на улицах горы умерших, а я хожу и смотрю на все, и тут ко мне начали приглядываться - я не заболеваю. Все начинают понимать, что у меня иммунитет и начинают меня преследовать, чтобы сделать источником получения вакцины…

Аноним. Эпидемия. Сразу оказался в помещении сильно устаревшей, на вид заброшенной фабрики. Первый этаж, стены в кафеле, но улицы не видно, так как окна, стены, полы - все в запущенно грязном состоянии. Потрескавшийся и выцветший кафель на стенах, замутненные, засаленные окна, грязные с мусором полы. В помещениях ни души. Не столько из любопытства, сколько из желания найти людей и выяснить, в чем дело, хожу по цехам из помещения в помещение, открывая двери, попадая в кладовые и грязные туалеты, блужу, обхожу шкафы, огромные емкости с какой-то жидкостью, стеллажи с грязной посудой. Начинаю понимать, что вроде производство связано с приготовлением каких-то мясных продуктов. Вид тазов, кастрюль и чанов с остатками мяса, запекшейся крови и нечистот. Вдалеке на металлических столах стоят чаны с чем-то, не могу разобрать с чем, что и привлекло внимание. Подхожу ближе и вижу торчащий из плоти человеческий позвоночник. Заглядываю в чан, а в нем навалом расчлененные части тел прямо с одеждой. Руки с часами и украшениями, грубо нарубленные, но особо крови нет. Оглядываюсь вокруг и вижу наваленные у стен и столов груды еще не разделанных тел. Приходит в голову мысль, что в городе эпидемия и тела свозят сюда для утилизации в тех самых емкостях, где видимо находится кислота. Прихожу в себя и понимаю, что надо отсюда бежать скорее. Я бегу по коридорам, распахиваю дверь за дверью и вот она улица, свет. Просыпаюсь счастливым.

Elle. Я оказываюсь среди множества умерших людей. Они повсюду. Их «свалены» кучами, они страшные, от них страшно смердит, и я их боюсь. Я убегаю, ищу живых людей, но живых нет во всём городе. Я это понимаю, и от этого мне ещё страшнее. Ощущение, что случилась какая-то катастрофа и выжила только я одна. Я начинаю метаться, бегу по дворам, заглядываю в разные угла города, в надежде, что хотя бы там умерших не будет, но застаю картину ещё страшнее, чем видела секундой раньше. И тогда я решаю улететь. Я взлетаю и думаю, как это люди думают, что летать невозможно без самолётов. Ведь это так просто, стоит только захотеть, только подумать об этом. И вот я уже лечу и вижу этот Город, вижу всё тех же умерших в муках, как мне кажется, людей. Только мне сейчас не так страшно, потому что я в воздухе, я как бы ни среди них. Всё. Я просыпаюсь.

Хena. Апокалипсис. Снилось, что все люди на Земле медленно умирают от какой-то болезни. На коже выступают темные пятна. Я тоже ищу на своем лице пятна и не нахожу их. Кто-то мне указывает на них, и я понимаю, что так боюсь смерти, что в тот момент не способна была их разглядеть. Всё происходит медленно. Люди с каким-то трагическим спокойствием ожидают конца. На следующую ночь сон повторился с акцентом на то, что все хотят умереть в своих домах, заколачивают окна и двери, боятся мародерства. Осталось мало запасов пищи. Все происходит ночью, но я с удивлением понимаю, что кто-то еще работает, т.к. есть электричество и огни в городе горят. Я вижу людей без пятен и завидую им, хочу надеяться на лучшее, но не верю в хороший исход для себя…

Storm of dark. Владивосток. Проснулась после бессонной ночи. Как обычно в таких случаях мне снятся сны неотличимые от реальности, по своим ощущениям.

Судный День наступил. Глупцы не верили, что он придёт, а когда он пришёл, многие в ужасе бежали от незримой, но карающей всех и каждого Смерти. Группы религиозных фанатиков приветствовали её, ждали в своих молельнях или искали по городу. Многие прятались от Незримой, но они умерли гораздо страшнее, чем те, кто Ей попался. Их заживо сожрали микроскопические черви, вкупе с бактериями. Сначала на человеке появлялись мелкие чёрные точки по всему телу, потом точки расползались тленными ожогами, поражая изнутри. Не было ни плохо, ни больно, но страх заменял этим людям любую боль. Люди умирали в течение нескольких часов.

 Мне не было дела ни до Незримой, ни до Червивых. Собственно, я была занята тем, что смотрела, как они умирают и убивала тех, до которых ни одна из смертей не добралась.
И я с улыбкой ждала, когда же меня найдёт моя смерть. Но, Судный День кончился.
Люди вышли на улицы под дождь, оставшиеся в живых. Они смеялись и плакали. А я была удивлена тем, что они живы. Примерно треть населения умерло точно.

 - А меня ты зачем оставил жить? - Тебе ещё в Армагеддоне предстоит участвовать...
- Ну, спасибо... помощники мои перемёрли, где я теперь буду таких же надёжных людей искать?

В общем, когда я проснулась, то не сразу сообразила, что Судный День был только лишь очень реальным сном. И отчётливое ощущение сожаления, что не все умерли в этом аду держится долго.

Татьяна. Калининград. Еду с учеными в исследовательскую экспедицию, по какой-то стране с тёплым климатом. Очень красивые и дикие виды. И тут заброшенный город (причём точно знаем, что русский). Едем в машине по каменистой дороге. В городе ни души, то ли эпидемия была, то ли ещё что, но какое-то ощущение смерти повсюду...  

Irdis. Сон был крайне неприятный, жуткий и очень реалистичный. Дело происходит в Петербурге. Самый разгар эпидемии. По улицам носятся зараженные безумием люди. Я на пару с кем-то спасаюсь от них по подъездам. Решаем, чтобы спастись, угнать грузовик, набить его водой и продуктами, взять родных - и махнуть за город. Запереться в каком-нибудь доме, заколотить двери и окна, да сидеть там несколько месяцев, пока мертвяки не сгниют, потеряв способность передвигаться. Во время одной из перебежек от дома к дому, в конце улицы показываются три добермана с ободранной кожей (те самые). Их ведет высокий мертвец (самый главный, как мы догадываемся, который наводит при помощи мертвых собак толпы мертвецов на еще здоровых людей). Мой спутник успевает убежать, а я ложусь на асфальт и прячусь за бордюр.  Собаки слепые, они ищут жертв посредством неких красных лучей из глаз, типа лазерных прицелов. Красные лучи проходят выше меня, поэтому собаки, ведомые на поводке главным мертвецом, пробегают мимо. Следующая сцена. Я уже один, заколачиваю окна в доме, совсем рядом уже бегут зомби, бросаю работу и прячусь в доме. Все. Пробуждение.

Jina. Приснилось, как будто я сильный мужчина (хотя в жизни я - девушка). А на следующую ночь приснилось, что на Филиппинах какая-то эпидемия. Я хожу по филиппинским больницам и вижу на лестницах чужие мозги разбросанные, а в метро спускаюсь, то же самое...

Mik. Искупался в бане (большое 2-х 3-х этажное здание). Чистый, бодрый ищу выход, но не могу найти. На выходах или очень грязно, или навалено всякого хлама. Вижу выходящих из бани девушек. Иду за ними в надежде найти выход. Вроде выходим, но тут вижу труп негра. Труп был одет в белую одежду, какую обычно носят эфиопы. Вижу, что труп уже полуразложившийся. Девушки в шоке. Смотрю по сторонам. Вижу ещё, ещё, схожие трупы. Замечаю ещё помимо трупов какие-то слизи-желе, типа тающих на Солнце медуз. Я уверен, что это зараза, от которой заразились и умерли эфиопы. Страх подцепить заразу.

После этого сна вспомнил похожий сон, приснившийся несколько лет назад. Я в какой-то североафриканской деревне. Вокруг пустыня. Дома все белые, глинобитные. Мы с кем-то плутаем по полупустой деревне, как в лабиринте. Опять же, ищем выход. Вижу группу негров-прокажённых (так я почему-то решил). Они тоже в белых одеждах, как в странах Магриба. Просят милостыню. Один особо настырный вплотную приблизился ко мне. Лицо, хотя добродушное, но  покрыто язвами и  выражает усталость и муку. Он протянул ко мне руку в просьбе подаяния, а сам чувствую, пытается коснуться меня. Я в страхе, что он заразит меня, просыпаюсь.

Ника. Я возле какого-то здания, похоже на школу. Вокруг куча молодежи в военной форме (я тоже). Ждут конкурса «лучшая пара взвода». Все разбрелись группками, одна я какая-то неприкаянная и одинокая. Я подслушиваю сплетню, что победители уже известны, подсаживаюсь к каким-то девчонкам и рассказываю это. Помню, что рассказываю только для того, что бы меня кто-то слушал, и я не сидела одна. Вдруг начинается дикая непогода. Грохочет гром, мелькает молния, льет дождь. Сильно темнеет. Всем понятно, что скоро все, кто находится на земле, умрут. Для того, что бы этого не произошло, надо найти какую-то штуковину, помню только, что она должна быть голубая. Так как мне все равно нечего делать, и никто со мной сильно не разговаривает, решаю пойти я. Иду по грязной скользкой тропинке ведущей вверх, сбоку меня царапают кусты, льет дождь, очень темно. Дохожу до старого, заброшенного здания с выбитыми окнами. Подтягиваюсь на руках к подоконнику, и впрыгиваю внутрь. Попадаю в огромное помещение, похожее на спортзал. На полу лежат трупы, покрытые жуткими красными язвами. Я понимаю, что это чума и, что я скорее всего опоздала. Начинаю искать голубую штуковину. Заглядываю в углы, под тела. Вдруг в соседнем помещении слышится жуткий рев и грохот. Я понимаю, что пришел кто-то страшный. Пытаюсь спрятаться за стенку, понимаю, что Оно все равно меня найдет. Иду к двери, что посмотреть, что же это, но тут здание начинает рушится, сверху падают камни. Я вижу краешком глаза что-то голубоватое, но понимаю, что уже ничего не успею. Каким-то образом выскакиваю на улицу, и тут оказывается, что с неба падают камни. Я думаю, сначала гроза, потом дождь, чума, а теперь еще камнепад. Обратно я иду по той же грязной тропинке, и понимаю, что мир спасти не удалось. Кстати, сон не был особенно страшным, вот когда я его записывала и вспоминала, мне было страшно. В голову пришла аналогия о 10 казнях египетских (гроза, ливень, чума, камнепад).

Яна. Москва. Большой кордон, железные ворота, как положено, до самых небес. Мы бежим от эпидемии, паника, крики и плач детей, помню овраг близ речки и кругом огромная помойка. Девушка руководит нашим отступлением, а я как-то обособленно от всего этого, сама решаю куда идти и не ориентируюсь на толпу. Подхожу к троллейбусу (при чем два троллейбуса были, как бы сварены вместе, но имели разные номера).

В это время передо мной плачут две девушки: мама и дочь, как я понимаю, просят помощи. За воротами остались их мужья, но обратно вернуться нельзя. Обращаюсь к девушке-руководительнице: чем она может помочь, там же человеческие жизни!

Она на меня внимательно смотрит: «Яна, если мы туда вернёмся, мы заразимся, неужели ты думаешь, что мы можем пожертвовать жизнью женщины ради ничего не стоящей жизни мужчины?». Я запомнила только её последний взгляд...

Анна. С-Петербург. Я нахожусь в незнакомом городе, которому угрожает вымирание из-за эпидемии. Я иду куда-то и вдруг нахожу несколько щенков, которые разлагаются на глазах, потому что поражены вирусом. Затем я падаю в яму и не могу оттуда выбраться.  Потому что при падении я сломала позвоночник. Мне жутко и страшно от того, что я умру рано или поздно. Либо от травмы и голода, либо от вируса. Меня находит незнакомый мужчина, который, понимая мое положение, протягивает шприц с ядом. Я вкалываю его себе в вену и понимаю... я умираю.

Ирина. «…начинается какая-то страшная болезнь, типа чумы, вроде. И мне снится, что я проживаю, день за днём, один, второй, третий... и каждый день я провожу с каким-то ребёнком (причём все дети-мальчики), он рядом со мной весь день, а вечером он умирает от этой болезни и я рассказываю его родителям о случившемся. В этот момент меня кто-то зовет. Я иду по длинному коридору, мимо меня провозят четыре каталки с мёртвыми детьми. И я начинаю бегать по всему этому садику, ловить оставшихся детей, которые почему-то ведут себя очень буйно, что бы отвести их в кабинет, где им будут сделаны прививки. В итоге, остаётся лишь один живой мальчик. Я прижимаю мальчика к себе и плачу, твержу ему, что прививка должна ему помочь, а завтра его родители заберут его домой. Потом прошу его уйти, потому что я общалась весь день с мальчиком, который только что умер и боюсь, что он от меня заразится. Потом я забегаю в свою комнату, (как оказалось у меня в этом садике есть своя комната, где только маленький шкаф, стол, стул и большое круглое зеркало) сажусь перед зеркалом и начинаю рыдать. В зеркале появляются отражения всех умерших детей и я бью по нему кулаками, плачу  и кричу, что должна спасти этого последнего мальчика во что бы то не стало и прошу души умерших детей мне помочь в этом. Я рыдаю и кричу: «Вы ведь мне поможете, правда? Помогите, пожалуйста».  А они смотрят на меня такими грустными глазами…

Perfect drug. Однажды мне снился сон, в котором наступил Конец Света. Не совсем конец, но что-то вроде Великого Потопа. По масштабности, я имею ввиду. По воздуху передавался какой-то вирус, и всех срубал, кого-то раньше, кого-то позже. Ну, что-то подобное описывал Дуглас Коупленд в «Подружке в коме». И когда человек заболевал, он мог сразу ложиться и умирать, потому что всё равно тем и кончится. Я, помню, бегала чего-то, кого-то там вытаскивала из каких-то комнат и, короче, сама заразилась. Так вот, лежу я, значит, на полу, а рядом со мной ещё какая-то девчонка лежит. И она говорит, мол, всё, умираю - не могу. А я ей, подожди, держись.  Сама тоже помираю, как будто. И в последний - предпоследний момент, когда я уже совсем почти того, откуда-то пришел человек, который остановил болезнь и поднимал тех, кто ещё не умер, кто верит и живет ещё. Я помню, что зашла с ним в какой-то лифт, и он сказал, что это всё, что теперь - все хорошо. Так вот. Я поверила ему, и мне было хорошо. Надеюсь вспомнить этот сон, когда на самом деле мне будет пора, в старости.

Аноним. Опять приснился Конец Света. Будто бы в мире какая-то эпидемия, осталось очень мало людей. Мы идем по пустырю, и мы – солдаты. Заходим в некое помещение, ходим, и вдруг я остаюсь один. Спускаюсь на лифте, вижу кругом полуразложившиеся трупы. С одним из них я даже поговорил. Спросил, что происходит, а он мне ответил, что все в мире заражены, и спасенья нам нет…

Данте. Помню, иду по улице с мужиком. Мы понимаем, что скоро Конец Света. Народ вокруг чем-то заболевает. На небе появляется какой-то черно - красный объект. Кто-то говорит: "Звезда". Мы вспоминаем,.. что тут рядом - хата бункер. Мы едем туда на грузовике. Приехав, мы видим на кустах - здоровые кристаллы снега. Резко холодает. Я объясняю девке рядом, что конец, сейчас будет катаклизм, и лет 9 потом будут холода под - 70-90, если все раньше от вируса не передохнут…